Апрель

Сидя на своем широком диване, Говард, глядя на пляшущие в камине волокна костра, отхлебывал из стакана горячий чай и думал о Катрине, а точнее о том, как могла бы сложиться их совместная жизнь, если бы он все-таки решил остепениться и сделал ей предложение. Внезапно его сентиментальные мысли омрачились колким беспокойством, которое тут же задело его за живое.

«Интересно, почему она уже так давно не приходила ко мне в гости, может, что-то случилось?!» – подумал он.

Подобные подозрения относительно женщины, к которой он питал теплые чувства, совсем не обрадовали его. Оно и не мудрено, как можно в настоящее время быть спокойным, когда посторонние люди стали вести себя хуже свирепых животных. Говард еще не успел позабыть недавнего происшествия в доме Браина.

Говард поставил опустошенный стакан на деревянный маленький столик, на светлой поверхности которого друг на друге красовались темные круги от чайных разводов (в отсутствии второй половинки он не поддавался навязчивым бзикам по поводу чистоты). А затем встал с дивана и задумчиво подошел к камину, чтобы подбросить туда парочку поленьев из приличной вязанки, которую презентовал ему лучший друг.

«Я не могу легкомысленно относиться к дорогим мне людям, - думал он. – Я не должен смотреть сквозь пальцы на такие, казалось бы, мелочи».

Ну не порадовала его своим обещанным визитом Катрина, и что из этого?! Зачем бить тревогу и переживать понапрасну. Так мог подумать любой другой, но только не Говард. Теперь он был уже слегка научен жизнью, и знал, что внутренний голос – это не навязчивое эхо в голове, являющееся подобием проекции доморощенных мыслей, а самая настоящая интуиция или, скорее всего, даже телепатия.

- Решено…

Дернув за одну часть завязанного в некрепкий узел пояса, он сбросил со своих плеч махровый теплый халат, а потом, не глядя в ту сторону, бросил его на диван. Хотя в комнате и было тепло – больше двадцати градусов Цельсия, Говард все равно не снимал теплый вязаный… Авторизоваться и читать далее